О Макарьевской ярмарке писали Г. Реман, лейб-медик Двора Е.И.В. (в царствование Александра I) в 1805 году, князь Ив. Мих. Долгорукий (Журнал «Путешествия из Москвы в Нижний», 1813 г.) и художник А.Е. Мартынов. В наше время зарисовки о ярмарке делали А.П. Мельников «Столетие Нижегородской ярмарки – 1817-1917гг.» и С.М. Шумилкин «Нижегородская ярмарка», 1996 г.
На территории в среднем течении Волги издревле встречались потоки товаров из Северной и Восточной Европы и стран Средней Азии.
У стен возрожденного Макарьевского монастыря встречались суда, плывущие вниз по течению из старорусских земель, с теми, которых тянули бурлаки из устья Волги. Поэтому здесь, на середине Волжского пути, и закрепилась знаменитая Макарьевская ярмарка.
В 1667 году монастырь был окружен каменной стеной с девятью башнями. Стены образуют почти правильный квадрат размерами 200х200 метров, их высота достигает восьми метров, ширина - 2,5 метра. Со стороны берега с трех сторон монастырь окружала дополнительная цепь стен и башен, а перед Святыми воротами было устроено предмостное укрепление.
Первоначально на Макарьевской ярмарке большое значение имел сбыт изделий местных промыслов: полотен из села Лысково; тулупов, шапок, рукавиц из села Мурашкино, деревянной посуды из заволжских лесных районов. Вскоре, привлеченные выгодным расположением Макарьевской ярмарки, здесь появились крупные московские, ярославские, казанские купцы, затем армяне, торговцы из Средней Азии, а также из Персии и Закавказья. Особое значение приобрели торговые связи с Астраханью.
Основными отечественными товарами, продававшимися на ярмарке, были соль, рыба, хлеб, мёд, лён и домотканые ткани, железо, сибирские меха, лошади и скот, колокола, изделия кустарных промыслов. Из Европы на ярмарку поступали голландская сталь и медь, английское сукно, шведское оружие, немецкие изделия из золота, бумага, посуда, с Востока – индийский жемчуг и драгоценные камни, китайский фаянс, шёлк, бархат, среднеазиатские хлопчатобумажные ткани и ковры, восточные пряности.
Макарьевская ярмарка становилась одним из центров обмена российских и европейских товаров на сибирские и китайские товары; Западноевропейские товары поступали на Макарьевскую ярмарку, главным образом, через Архангельск.
Небольшой торг под стенами монастыря сначала собирался стихийно 25 июля, в день памяти преподобного Макария, а с 1627 года власти обители получили Уставную грамоту на взимание пошлин с привозных товаров. В 1641 году ярмарка была признана официально. В 1641 по Указу царя Михаила Федоровича Макарьев монастырь получил право ежегодно 25 июля собирать в свою пользу пошлины с торговли на Макарьевской ярмарке; в остальные дни торговля была беспошлинной.
Ярмарка находилась под управлением монастырских властей, которые наблюдали за порядком, разбирали конфликты между купцами. Однако в 1700 царь Петр I лишил монастыри их привилегий. Пошлины с Макарьевской ярмарки стали поступать в казну, она перешла под управление государственных органов (Приказов Большой казны и Казанского, с 1718 – Коммерц-коллегии). Монастырь мог взимать плату лишь за сдачу своих помещений и организуемый им перевоз через Волгу.
Первоначально ярмарочные помещения были временными. Ежегодно на средства монастыря на деревянных настилах возводились ряды деревянных разборных балаганов, составлявших Гостиный двор (впервые упомянут в 1683), который окружали деревянные крепостные стены с четырьмя проезжими башнями и одной глухой. За пределами Гостиного двора хаотично размещались отдельные лавки, харчевни, кабаки и балаганы. В 1805–09 казной построен новый огромный Гостиный двор (архитектор А. Д. Захаров), который состоял из 32 торговых корпусов, включавших до 2 тысяч двухэтажных лавок. В центре Гостиного двора находилось единственное каменное сооружение ярмарки – первый в России торговый пассаж площадью 5,5 тыс. м2. Близ Гостиного двора располагались товарные склады, мечеть, армянская церковь, театр, балаганы, трактиры, бани. Со всех сторон торговых рядов был прорыт глубокий ров шириной 19 м, отделявший основную торговую зону от складской территории.
По своим оборотам Макарьевская ярмарка в конце 18 – нач. 19 вв. являлась крупнейшей в России и в Европе, торговля на ней приобрела биржевой характер (на Макарьевской ярмарке действовали «биржевая зала», а также «справочный стол» для совершения сделок судовладельцев и торговцев хлебом).
Всего Макарьевскую ярмарку посещали торговые люди из более чем 200 городов и сел России. Торговля производилась на Гостином дворе, имевшем около 20 рядов. Каждый ряд получил свое название по продаваемым в нем товарам: Иконный, Серебряный, Шляпный, Хлебный, Рукавичный и т.д. – и по названию мест, откуда приезжали купцы: Сибирский, Казанский, Вологодский, Московский, Ярославский, Астраханский, Мурашкинский, Арзамасский и т.д.
Наиболее тяжелые товары размещались ближе к берегу, в частности железные изделия, а для таких товаров, как стекло, изразцы, были просто отведены большие участки-склады на берегу. Здесь же в длинном ряду возов продавалась деревянная расписная посуда, ныне знаменитая хохлома. Вот как описывает лейб-медик Реман в своей книге:
Кроме сего чудного магазина с окнами, это место представляет длинный ряд возов с необходимою в домашнем быту деревянною посудою, из коей многия статьи могут почесться редкостями в своем роде. Здесь находишь во первых деревянные блюда и чаши, в которых русский крестьянин ставит на стол свою пищу. Все это выточено из липового дерева, коего кора доставляет сперва вещество для бесчисленного множества рогож, служащих к увязыванию товаров, сложенных здесь огромными кипами. Между многими другими предметами, достойными любопытства, я часто удивлялся большим чашам до полтора аршина в поперечнике (около 1м), выточенным из дерева, которыя не смотря на палящий зной солнца и сильное отражение лучей его от песка, на коем оне поставлены, ни мало не трескались. Другие чаши меньшаго размера и с крышкою, содержат внутри себя до 40 меньших, которыя вкладываются одна в другую: это истинные образцы токарного искусства! Почти вся посуда, служащая для сельской роскоши, весьма хорошо покрыта желтым или темным лаком, и украшена снаружи позолоченным или посеребряным бортиком: большая часть ея делается в деревнях Семеновского уезда; сюда приходит она целыми барками. Из Казани также много привозят вещей, выделанных из дерева, и между прочими заметны ночвы или корыта, выдолбленныя из одного отрубка, и могущие служить вместо ванны для взрослых людей».
Наиболее ценные товары были сосредоточены в гостином дворе, где величина лавок не превышала 2х3м, в то время как остальные лавки были 4х8м. В нем можно было купить французские, английские, восточные шелка и сукна, золотые и серебряные вещи, жемчуг, модные товары. В гостином дворе находилось около 40 часовых лавок.
Небольшое отступление про жемчуг тот же Реман:
«Несметные и невидимые богатства сокрыты в нескольких небольших лавочках, где продается жемчуг. Я прошел бы без внимания мимо сих хранилищ, заключающих в себе сокровища необъятной цены, когда бы наш путеводитель не указал нам оных. Преимущественно армяне торгуют сим предметом роскоши, который , кажется, составляет любимое украшение Русских женщин. В весьма незавидной лавочке, сделанной из досок и покрытой рогожами, сидит человек, пред которым на ветхом столе лежит несколько листов желтой или синей бумаги; на них раскладено на 300.000 рублей жемчугу разной величины, начиная от самого мелкого, как песок, до такого, которого одна нитка стоит 8 или 10.000 рублей. Это кажется уже много; со всем тем, это только приманка, выставленная для глаз. Мне случилось быть подле лавки небольшого ростом, старого и запачканного армянина; чтобы завесть разговор, я стал хвалить красоту и количество его жемчугу. «Ох, государь», отвечал он с самым спокойным видом, «Это не что иное, как образчик, вывеска моей лавки: охотник ли вы до жемчугу? Знаток ли вы в нем? Так я вам покажу жемчуг». Говоря таким образом, он опустил руку в старый деревянный ящик, на котором сидел, и вытаскивая связку за связкою, показывал мне их, так, что я остолбенел от удивления. Итак в сих двух негодных лавочках было жемчугу на 1.500.000 рублей! Одиннадцать других лавок заключали в себе также только один жемчуг, и сверх того оный продавался во многих иных, не столь значительных, где были и прочие дорогие вещи. Должно сравнить шалаш, обвешанный разодранными рогожами, купца в лохмотьях и узкую пустую лавку, с количеством жемчугу, - чтобы быть поражену такой противоположностью. Жемчуг мелкий, неровный и не совсем круглый покупается богатыми крестьянами и русскими купцами для головных уборов их женам. Часть самого красивого и лучшей воды переходит из рук в руки и расходится по целой Европе.
На многих картинах 17-19 века изображены русские кокошники, сплошь расшитые мелкими жемчужинами, и красавицы в народных костюмах и жемчугах. Но ведь жемчуг был очень дорог, даже Наталья Гончарова (жена Пушкина) не могла позволить себе хорошее ожерелье из настоящего жемчуга!
Оказывается, до 18 века жемчуга на Руси было много, более того – русская земля была вторым в мире поставщиком жемчуга, после Индии. Речного, конечно.
Дело в том, что жемчужные устрицы бывают двух основных семейств – морские пинктады и речные маргаританы. И вторые, вида «европейская жемчужница» водились в северных русских речках в огромном количестве.
Собственно «жемчугом» на Руси называли именно свой, речной жемчуг, а привозной морской (из стран Ближнего Востока и Персидского залива) – «бурмицким зерном», от искаженного названия портового иранского города Ормуз.
Реки Карелии и северных областей – Муна, Солза, Варзуга и еще сотни других давали ежегодно такое количество жемчуга, что его хватало и на внутренний спрос, и на экспорт. Как и мех, речной жемчуг был важной и доходной отраслью государства, в самые урожайные годы его объем составлял сотни тысяч рублей золотом (под миллиард рублей на сегодняшние деньги).
Массовое распространение пресноводных жемчужниц связывают не только с чистой водой, но и с изобилием лососевых рыб, с которыми жемчужные моллюски образовывали своеобразный симбиоз. Крошечные личинки моллюсков прилеплялись к жаберным пластинам семги, что помогало пережить им самый сложный и опасный период и немного подрасти, прежде чем упасть на речное дно.
Добыча речного жемчуга началась на Руси с 10 века, ее максимальный объем пришелся на 15-17 века. Сохранилось множество свидетельств иностранных купцов, удивленных обилию жемчужных украшений на простых крестьянках, торгующих на русских ярмарках.
Конечно, добыча устриц велась довольно варварскими способами – выгребались все доступные моллюски, вскрывать их так, чтобы сохранить живыми, не умели, да и не стремились. Перламутр ракушек тоже шел в дело – на пуговицы и инкрустации всего подряд от оружия до мебели.
Жемчужины попадались в считанных процентах добытых устриц, а хорошие и крупные – очень редко. Но и самый мелкий жемчуг шел в ход, популярность его в качестве украшения росла год от года. Жемчугом расшивали праздничные церковные одеяния, драгоценные оклады икон, нарядные головные уборы, которые передавались в семье из поколения в поколение, в течении даже и пары сотен лет, пока жемчуг не терял своего вида.
Из сказок известно выражение «скатный жемчуг» - так называли самые лучшие, отборные жемчужины правильной круглой формы, которые не держались на месте, а «скатывались» на блюдечке.
Резкое падение добычи жемчуга пришлось на 19 век – из-за смены климатических условий, падения полноводности рек, а в особенности – из-за исчезновения тех самых лососевых, которые помогали размножению жемчужниц. Место жемчужниц в экосистемах быстро заняли более неприхотливые перловицы, немного похожие внешне, но не дающие жемчуга, только перламутр. Были еще короткие периоды, когда снова отмечалось массовое появление в реках жемчужных моллюсков, но к 20-му веку лов жемчуга в России прекратился совсем.
Сейчас абсолютным лидером в производстве пресноводного жемчуга является Китай, но и в современной России есть несколько предприятий, культивирующих речной жемчуг, по новым технологиям, конечно.
В зоне между северным входом в монастырь и торговым ядром хаотично располагались отдельные постройки, предназначавшиеся для развлечений. Главным сооружением был театр Шаховского, занимавший самое выгодное местоположение. Около входа в монастырь также стояли два кофейных дома. К востоку от театра расположились небольшое здание гаупвахты, экипажный балаган и десяток питейных заведений. Чуть ближе к берегу сосредоточились трактиры и питейные дома, устраивались и квасные выставки. На окраине восточной части стояла мечеть, обращенная фасадом на узкую Мечетную улицу.
Для управления ярмаркой назначался директор из числа нижегородских чиновников, кроме того на ней всегда присутствовал нижегородский губернатор. Охрана ярмарки поддерживалась полицией, и вдоль всей внешней её линии была расставлена цепь кибиток, в которых находилось до 500 стражников.
К началу 19 века Макарьевская ярмарка это сложный многофункциональный комплекс, включавший разнообразные типы зданий: торговые, складские, обслуживающие, зрелищно-развлекательные, культовые. Главные недостатки – отсутствие целостного построения и размещение на неудобном затопляемом участке.
Территория ярмарки не ограничивалась зоной около монастыря, она захватывала просторный берег со стороны села Лыскова. Здесь складировались тяжелые крупногабаритные товары: уральское железо, которое было «навалено огромными грудами на целую версту», мельничные жернова, а также «тысячи продажных телег и всякого рода деревянные повозки». Рядом проходила конная ярмарка. По описанию Ремана, вдоль правого берега «стоят суда с соленою рыбою, в особенности с осетриною и стерлядями. Здесь делают большой запас для Спасова поста сею дешевою и вкусною пищею». А у левого, макарьевского, берега находились «три или четыре ряда судов, простирающиеся на несколько верст в длину». Размещение ярмарки на двух берегах Волги вызывало большие трудности и неудобства с переправой.
В том же 1805 году в составе русского посольства, направлявшегося в Китай, на ярмарке побывал художник А.Е. Мартынов, который выполнил два рисунка с видом на Макарьевский монастырь. Он, как и Реман, был поражен картиной торжища, о котором оставил краткие заметки.
«…Беспрестанная противоположность предметов, костюмов и физиономий....По улицам толпятся бесчисленные караваны, гордо выступают верблюды, пришедшие из счастливой Аравии, и медленно тащатся фуры с берегов Вислы и Рейна; распрысканный духами француз учтиво предлагает их покупщикам своим.»
"Нельзя в целом изобразить впечатлений, чувствуемых на Макарьевской ярмарке. Надобно видеть ее, чтобы составить себе понятие о бесчисленной толпе людей, находящихся в беспрерывном движении, о многих тысячах экипажей, телег, кои на пространстве нескольких верст покрывают все пространство земли", - так описывал в 1805 году Макарьевскую ярмарку царский лейб-медик Г. Реман.
В начале XIX в. неоднократно ставился вопрос о переносе Макарьевской ярмарки в Нижний Новгород. Окончательно он решился после пожара 1816, когда ярмарочный комплекс выгорел почти полностью. По Императорскому Указу Макарьевская ярмарка переведена в Нижний Новгород. Официально за ярмаркой сохранялось прежнее название, затем она стала называться Нижегородская ярмарка.
Мочалова Н.А., член общества "Лысковский краевед"